Лексика Монти
«Регистратор господствующего мнения» (по выражению одного историка итальянской литературы), поочередно восхвалявший все режимы и все правительства, которые только существовали в его стране, отдавший дань всем литературным модам и веяниям, Монти всегда оставался типичным придворным поэтом-классицистом XVIII века. Рассуждал ли он о революции, «бичевал» ли деспотизм или церковь, вдохновлялся ли он «Орлеанской девственницей» Вольтера или «Генрихом VIII» и «Кориоланом» Шекспира, — вся лексика Монти, весь его поэтический синтаксис, весь строй образного мышления, вся поэтическая система в целом оставалась неизменной.
Невозможно усмотреть ни малейшей разницы между его поэмой «На смерть Уго Басвиля» (1796), проникнутой монархическим и церковным духом, и памфлетами в стихах против тирании и церкви (1797) или между этими памфлетами и восхвалением Бонапарта в поэме «На смерть Лоренцо Маскерони» (1801), между этой поэмой и поэмой «Возвращение Астреи» (1815), где он радуется возвращению «законного государя» — императора Франца. Сам Монти никогда не занимался политикой и не любил ее. Но в обстановке, когда режимы сменялись с калейдоскопической быстротой, Монти терялся. Твердых политических убеждений у него никогда не было. Монти оставил огромное эпистолярное и стихотворное наследство. Он пробовал свои силы почти во всех существовавших тогда литературных жанрах и при этом ни в одном из них не был дилетантом. Для театра Монти работал сравнительно немного. В его творчестве драматургия не занимала ведущего места. Но тем не менее то, что он написал для сцены, имеет для истории итальянского театра весьма существенное значение. В драматургии Монти сконцентрировались разнообразные тенденции, которые отличали итальянскую трагедию переходной эпохи на пороге XIX века. Ощутимое влияние таких различных авторов, как Шекспир, Альфьери и Мари-Жозеф Шенье, не есть результат эклектичных вкусов самого Монти, но прежде всего регистрация противоречивых веяний времени.
Именно эти три писателя в значительной степени определяли собой характер итальянской трагической сцены преднаполеоновского и наполеоновского времени. Творчество Монти было в значительной степени итогом XVIII века, итогом классицистской трагедии, вступавшей в фазу окончательного своего распада. Первая трагедия Монти, «Аристодем», была представлена в январе 1787 года на сценё римского театра Валле. Сюжет для своей трагедии Монти почерпнул из книги греческого историка и географа Павсания, который рассказывает, как мессинский царь Аристодем (XIII век до н. э. ), ведший неудачную войну со Спартой, принес в жертву собственную дочь. Эта жертва, по глухим намекам оракула, должна была смягчить гнев бога. Охваченный раскаянием, Аристодем закалывается на могиле дочери. Сюжет этот многократно разрабатывался в драматургии европейского классицизма, и в трагедиях итальянского драматурга Карло Дотори и французского драматурга Арно, отголоски чтения которых содержатся в трагедии Монти. «Аристодем» справедливо почитается наиболее классицистской трагедией из всех написанных Монти, Как со стороны сюжета, так и с точки зрения его осмысления трагедия эта ни в чем не отступает от канонов высокого классицизма. Тот же гиперболизированный характер центрального героя, отрешенный от всего «частного», та же условная обстановка, то же обнажение психологических черт, трагическое столкновение которых составляет основу конфликта.
Сюжетом следующей трагедии Монти, «Галеотто Манфреди» (1788), послужил один из многочисленных кровавых эпизодов, которыми изобиловала история средневековых итальянских коммун, — убийство Галеотто из знатного рода Манфреди, которого убивает из ревности собственная жена. Трагедия напи-сана не без влияния Шекспира, главным \ образом «Отелло». Однако по своей форме и общему заданию «Галеотто Манфреди» все еще принадлежит системе классицизма. Уступкой времени и новым веяниям был лишь выбор национального сюжета и попытка «шекспиризировать» некоторые характеры (злодей Дзамбрино сделан, очевидно, по образцу Яго).