Скриб был умелым организатором собственных успехов
Торопясь удовлетворить все возраставший спрос на свои пьесы, он организовал нечто вроде драматургической мастерской с четко налаженным литературным «конвейером». Его многочисленные помощники( всего их было пятьдесят семь) специализировались на различных сторонах драматургического «производства» — один набрасывал фабулу, другой сочинял куплеты, третий писал диалоги и т. д.
Однако надо отдать справедливость Скрибу — ведущая роль действительно принадлежала ему. Получая от сотрудников чаще всего лишь черновой материал, он перерабатывал и шлифовал эти наброски, придавая им цельность, композиционную стройность, добиваясь постепенного нарастания действия. К тому же многие лучшие пьесы Скриба были написаны им без соавторов. Последовательно буржуазные позиции Скриба в драматургии принесли ему не только миллионное состояние, но и академические лавры. В 1836 году, к изумлению всей прогрессивной европейской интеллигенции, Скриб удостоился чести, которая не была оказана в XIX веке величайшим писателям Франции, таким, как Бальзак, Беранже, Флобер, Золя, Мопассан, — он был избран в члены Французской Академии! Литературные журналы издевались над этим избранием, перечисляя бесчисленные грамматические и стилистические ошибки Скриба. Но буржуазный зритель мог торжествовать, потому что это была победа французского мещанина, его литературы, вкусов, идеологии, морали. Произнося традиционную вступительную речь, Скриб посвятил ее опровержению основного положения всякого реалистического искусства — «искусство есть отражение общественной жизни». Скриб, напротив, утверждал, что комедия никогда не выражает сущности общества.
Аргументируя этот тезис, он приводил ряд исторических и современных примеров. Современная драма, говорил Скриб, рисует картины убийств, необузданных страстей, чудовищных преступлений. «А между тем,— восклицал он, — никогда еще наши нравы не были столь добропорядочными, никогда домашний очаг не был убежищем больших добродетелей». Так Скриб одновременно изгонял реализм из драматургии и высказывал глубокую удовлетворенность общественной системой. Прямолинейность, с которой Скриб формулировал принципы буржуазной идеологии, пошатнула его популярность после июньских дней 1848 года. Официальную критику 1850-х годов начинает раздражать и откровенность антифеодальных высказываний Скриба и обнаженность его призывов к обогащению. Теперь критики вспоминают о низком литературном качестве творений академика и упрекают его в грубости, вульгарности, в бесстыдном восхвалении денег и наживы. Для пропаганды буржуазной идеологии отныне требовались более сложные приемы, большая завуалированность истинных целей героев, большая тонкость в создании иллюзий моральной чистоты и благородства помыслов положительных героев. Буржуазные драматурги второй половины XIX века — Дюма-сын, Ожье, Сарду, — возвышая своих героев, будут наделять их бескорыстием и демократизмом. Скриб редко пишет в эти годы, и в его пьесах нет прежнего бездумного веселья. Поиски положительного героя, лишенного специфически буржуазных черт, приводят Скриба к созданию его лучшей драмы, написанной в сотрудничестве с Э. Легуве,— «Адриенна Лекуврер» (1849).
Пьеса эта, созданная для Рашели и имевшая значительный успех на премьере, надолго удержалась в репертуаре не только французского театра, но и за рубежом. Впервые переведенная на русский язык в 1858 году, она неоднократно ставилась на русской сцене в дореволюционное и советское время. В этой пьесе Скриб обратился к типично романтической теме, противопоставив бездумью и цинической развращенности аристократического общества образ замечательной французской актрисы XVIII века, новатора в искусстве, человека огромной душевной чистоты. Скрибу единственный раз действительно удалось создать образ героини, лишенный каких бы то ни было корыстных или карьеристских устремлений.
(Пока нет голосов)
Загрузка...