После революции 1848 года
«Парижский тряпичник» явился последней и высшей стадией развития жанра социальной мелодрамы периода Июльской монархии. После революции 1848 года этот жанр сошел на нет, так как он вдохновлялся буржуазно-демократической оппозицией, утратившей к этому времени всю свою революционность. Это отразилось на политической и на художественной деятельности Пиа. Он бежал из Франции после событий 13 июня 1849 года, когда мелкая буржуазия, увидев, что власть из ее рук переходит к партии крупной буржуазии, сделала неудачную попытку поднять восстание.
Последовавший за этим период двадцатилетней эмиграции выявил в полной мере весь авантюризм цареубийственных призывов Пиа и его полную неспособность подняться до осознания целей и методов революционной борьбы пролетариата. Пытаясь бороться против Интернационала, позднее став одним из наиболее вредных проводников мелкобуржуазных влияний во время Парижской коммуны, Пиа вызвал резко отрицательное отношение к себе со стороны К. Маркса и коммунаров. «Мелодраматическая революционная декламация» была в одинаковой мере присуща в этот период и политической деятельности Пиа и его публицистике и драматургии. В одном из писем к Ф. Энгельсу К. Маркс рассказывает о пьесе, написанной Пиа вскоре после захвата власти Луи Бонапартом в декабре 1851 года. «Как низко падают официальные знаменитости, ты увидишь из того, что сладкий Феликс Пиа — cet homme-artiste (этим термином французы прикрашивают всякую слабость человека, всякое отсутствие у него характера или ума)—переработал декабрьские дни в мелодраматический спектакль. Он нашел английского предпринимателя и вместе с ним поставит в Нью-Йорке эту гадость, сцены убийств, изгнание, ссылки и т. д. Можно ли более низким образом спекулировать на бедствиях своей страны? И этот осел считает это прости-туирование французского патриотическим актом». В последний раз обратился Пиа к драматургии на склоне своей жизни, после возвращения из эмиграции, поставив драму «Труженик» (1885). Эта пьеса, призывающая к классовому миру, завершает идейное падение Пиа. В 80-е годы XIX века, в момент резкого обострения классовых противоречий, нарастания стачечной борьбы и образования Рабочей партии, пропаганда единства интересов буржуазии и пролетариата означала прямое предательство освободительной борьбы рабочего класса. Таков логический путь мелкобуржуазного демократа — от революции к контрреволюции, от неистовых призывов к цареубийству и критики социальной несправедливости к полному примирению с буржуазной действительностью. Лишь раннее творчество Пиа, связанное с незрелым периодом рабочего движения, когда мелкобуржуазная демократия еще выступала совместно с пролетариатом и республиканцы действительно были представителями народных масс, имело прогрессивное значение для французского театра. Несмотря на то, что создатели социальных мелодрам 1830—1840-х годов «защищали дело рабочих с мелкобуржуазной точки зрения», их пьесы ставили вопрос о социальном неравенстве, утверждали несправедливость существующих общественных отношений, тем самым вливаясь в русло демократической, социально обличительной драматургии. Прогрессивной драматургии Франции первой половины XIX века приходилось пробивать себе путь на сцену не только через цензурные притеснения и правительственные запреты.
Огромной консервативной силой, преграждавшей дорогу передовому искусству, был сам буржуазный зритель, та «тысячеголовая гидра» мещанства, о которой негодующе говорил А. И. Герцен: «Самодержавная толпа сплоченной посредственности… которая все покупает и потому всем владеет… »Мещанскому зрителю в одинаковой мере были чужды страстный гуманизм Гюго и критическая мысль Бальзака. Преобладающее значение в репертуаре получила драматургия, воспевающая победивший буржуазный строй. «Мысли господствующего класса являются в каждую эпоху господствующими мыслями». Буржуазия в XIX веке уже представляла собой «господствующую материальную силу общества» и упорно утверждала себя как «его господствующая духовная сила». В условиях капиталистического общества целая армия писателей, журналистов, драматургов, художников «регулируют производство и распределение мыслей» утверждающих вечность и благость буржуазных установлений.