СЦЕНИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВЕКА
Нельзя не учитывать и того обстоятельства, что пьесы Бальзака попали на сцену лишь с 1840 года, то есть в период буржуазной стабилизации и усиления правительственных репрессий. Но при всем том Бальзак-драматург занимает почетное место в ряду тех борцов за национальный реалистический театр, среди которых значатся имена Мольера, Дидро, Бомарше, Золя.
Лучшие пьесы Бальзака вошли в репертуар советского театра и завоевали любовь советского зрителя. Интенсивность идеологической жизни Франции первой половины XIX века, многообразие направлений и форм идеологической борьбы отчетливо проявились во всех областях театральной жизни. Никогда еще на французской сцене не появлялось одновременно так много ярких артистических индивидуальностей во всех жанрах. 1810—1840-е годы были для французской сценической культуры и актерского искусства годами высоких достижений и напряженной идейно-творческой борьбы, протекавшей в чрезвычайно сложных условиях.
Декреты Наполеона фактически уничтожили завоеванную революцией свободу театров. Наступление феодально-клерикальной реакции с первых дней власти Бурбонов угрожало еще большими гонениями против демократического искусства бульварных театров. Реакционная пресса сразу же подняла кампанию за восстановление театральной монополии, потребовала введения цензуры и строгого наблюдения за театрами бульваров, чтобы рабочие не получали там уроков политики. Однако правительство Реставрации, учитывая громадную популярность театров бульваров среди демократических масс Парижа, сочло более благоразумным предоставить им возможность развиваться.
Цензура постаралась лишь обезвредить их в политическом отношении. Уже в первые дни падения Наполеона возрождаются некоторые из театров, закрытых в предыдущий период (например, театр Порт-Сен-Мартен). Вскоре организуется ряд новых театров, и постепенно создается калейдоскопически пестрый фон жизни театрального Парижа.
Всего в годы Реставрации (1814— 1830) в Париже было двадцать два театра (вместо восьми театров, работавших в годы Империи), а в годы Июльской монархии число их еще более выросло. Каждый театр имел свои излюбленные жанры.
Театры Гетэ и Амбигю-Комик ставили неистовые, кровавые мелодрамы, в театре Жимназ утвердились комедии и водевили, добропорядочное морализирование которых сделало Жимназ любимым театром парижской средней буржуазии. Театры Водевиль и Варьете при всей бездумной легкости своего водевильного репертуара подкупали демократического зрителя необузданной жизнерадостностью, едкой насмешкой, культом блестящего комедийного мастерства. Театр Порт-Сен-Мартен стал центром прогрессивно романтического репертуара и любимым театром оппозиционно настроенной молодежи. В одном из самых «плебейских» театров Парижа — Фюнамбюле, посещаемом главным образом рабочими и ремесленниками, выросло замечательное искусство народного актера-пантомимиста Дебюро. Правительства Реставрации и Июльской монархии стремились направить театры в русло охранительной идеологии.
Но, несмотря на цензуру, в спектаклях то и дело вспыхивали злободневные политические намеки, отражая взволнованную и тревожную атмосферу парижских бульваров и рабочих предместий. Поэтому хотя власти и допустили количественный рост бульварных театров, но возрожденное Наполеоном разграничение на привилегированные и «низовые» театры упорно сохранялось и позднее.
Театр Французской Комедии по-прежнему продолжал оставаться субсидируемым «королевским» театром, подчиненным придворному ведомству. Только с Одеоном разделял он право постановки литературных пьес. Монопольное положение усиливало реакционный дух театра, управляемого вельможами, которые назначались королем. Оторванный от прогрессивных идеологических течений эпохи, театр Французской Комедии держался главным образом благодаря замечательным актерам (Тальма, Дюшенуа, Марс и другие), выступавшим чаще всего в классических пьесах. Однако даже в этом консервативном театре назревала глухая оппозиция к режиму Реставрации, которая питала нарастающие романтические настроения и взрастила культ Наполеона. Это особенно сказывалось при постановке аллюзионных бонапартистских трагедий.